Скорая помощь. Обычные ужасы и необычная жизнь док - Страница 60

К оглавлению

60

За плотно закрытой дверью кабинета старшего врача царила тишина. Заведующая с трудом подавила желание резко открыть дверь и посмотреть, чем занят Дмитрий Александрович. Не стоит устраивать цирк на подстанции…

Дверь в кабинет старшего фельдшера по обыкновению была распахнута настежь. Надежда редко закрывала ее, утверждая, что при закрытой двери в ее кабинетике становится тесно и душно. Сидя за столом, старший фельдшер раскладывала пасьянс из выписанных сотрудниками рецептов, по которым списывались медикаменты.

Увидев заведующую, Казначеева обрадованно воскликнула:

— Елена Сергеевна! Легки на помине! — фамильярный намек, скрытый в этой фразе, неприятно покоробил Новицкую, но она не подала вида. — Полюбуйтесь-ка, как выписывает рецепты наш новый доктор.

Заведующая вошла в кабинет и взяла рецепт, протянутый старшим фельдшером:

— Действительно, Надежда Константиновна, — согласилась она, рассматривая каракули Старчинского. — То ли промедол выписан, то ли преднизолон, то ли вообще полиглюкин. И все цифры похожи на семерки. Оставьте, пусть перепишет. Я с ним поговорю.

— Дмитрий Александрович с ним уже разговаривал по поводу карт, — доложила Казначеева.

— И как?

— Карты стал писать разборчивее, рецепты – по-прежнему.

— Я поговорю с ним.

— А то ведь попадутся такие каракули на глаза Госнаркоконтролю – хлопот не оберемся!..

Против ожидания разговор с Прыгуновым вышел коротким и результативным.

— Я прекрасно знаю, что представляет собой Кочергин, — скривился Прыгунов, стоило только Елене Сергеевне затронуть больную тему. — Если бы у меня или у Валерия Иосифовича, не говоря уже о главном враче, сложилось бы мнение, что Кочергин потянет, то он бы сидел сейчас в вашем кресле, Елена Сергеевна. Но взять и вот так сразу вышвырнуть его вон, мы не можем. И перед людьми неловко, и по судам он нас всех затаскает. Нужно решать вопрос по справедливости и согласно Трудовому кодексу. Вы улавливаете мою мысль, дорогуша?

«Дорогуша» означало высшую степень расположения. Смысл же сказанного Прыгуновым был таков: «Хочешь избавиться от Кочергина – сама ищи или создавай причины».

— Улавливаю, Борис Ефимович, — улыбнулась Новицкая. — И сделаю все, как подобает.

— Только уговор – у меня никого не сманивать! — Прыгунов откинулся на спинку огромного пижонского кожаного кресла и погрозил Елене Сергеевне пальцем, идеальной ухоженности которого позавидовала бы любая женщина. — Ищите старшего врача в своей епархии. Кстати, насплетничаю. Кажется, вам симпатизирует Михаил Юрьевич! Ну-ну, не краснейте, хотя вам это очень идет, лучше скажите – чем вы его прельстили?

— Да мы практически незнакомы! — изумилась Елена Сергеевна. — Я его видела только во время совещаний и визитов на нашу подстанцию…

«Испорченный телефон» всегда работает с искажениями, на то он и испорченный. Главный врач посоветовал своему заместителю налаживать работу не тасуя кадры, тот сказал Прыгунову дословно: «главный не рекомендовал снимать только что назначенную заведующую», ну а в мозгу Прыгунова эта фраза зазвучала по-новому, наполнившись совершенно другим смыслом.

— Хитрите! — понимающе вздохнул Борис Ефимович. — Прячете карты в рукаве… Ну вам, Елена Сергеевна, виднее.

Новицкая ответила многозначительной улыбкой, не став разубеждать проницательного Бориса Ефимовича дальше. Если человеку хочется заблуждаться, то зачем ему мешать? Главное – ей разрешили вырвать с корнем больной зуб. Остальное – неважно.

— В следующую среду я уезжаю на три дня в Питер, — сказал на прощанье Прыгунов. — За меня останется Свиньина.

В Санкт-Петербурге должна была состояться всероссийская научно-практическая конференция, посвященная реформированию «скорой помощи».

— Счастливой поездки, — пожелала Елена Сергеевна.

Она тоже с удовольствием съездила бы на конференцию – прогулялась бы по Невскому, повидалась бы кое с кем из однокурсников и просто отвлеклась бы от этой повседневной рутины, ежедневной нервотрепки, но ее не включили в список делегатов от московской «скорой».

«Было бы весело отправить на конференцию Саркисяна и Чугункина, — подумала Новицкая. — О, они бы там развернулись!»

Глава пятнадцатая
БОГ ЛЮБИТ ТРОИЦУ

— Значит, нам с тобой укажут на дверь, так?

— Ты о чем, Петрович? — не понял Данилов.

Они только что выехали из гаража. Ферганский бульвар, пять, второй подъезд. Повысилось давление у женщины семидесяти двух лет.

— О реформе «скорой помощи»! — ответил Петрович. — У нас вся колонна гудит. Говорят, что врачей и водил со «скорой» погонят на хрен, а оставят одних фельдшеров. С правами. Ты мне только скажи, как он, фельдшер, одновременно будет и машину вести, и капельницу налаживать? Или они надеются многорукими индейскими богами штат укомплектовать?

— Индийскими.

— Что – индийскими?

— Индийский бог Шива многорукий.

— А! И правду говорят, что все станции и подстанции разгонят, а бригады будут при приемных отделениях стационаров?

— Примерно так.

— Ну дела! Слышь, Вер, скоро уступлю тебе баранку!

— Не торопись, — осадил Данилов. — До этого еще долго. Проект станет экспериментом, эксперимент будет долго обсуждаться, потом его начнут поэтапно внедрять… Напрасно ты со своими коллегами паникуешь, тем более что работа для водителей есть всегда.

— Не скажи, — вздохнул Петрович. — Развелось нашего брата как собак нерезаных…

— Потом врачебные бригады останутся, — добавил Данилов. — Только использоваться они будут по профилю, а вот на улицу будут выезжать исключительно фельдшеры.

60